15 февраля. 75-летний юбилей отмечает прозаик Алексей Андреевич Жданов (р.15.02.1949, г.Архангельск). Жил в Восточной Германии и в Ростове-на-Дону. Окончил Ташкентский госуниверситет (1977). С 1992 года живёт в Ульяновске. Работал фотографом в редакциях областных газет. Прозу пишет с середины 1990-х годов, печатался в местных журналах и альманахах. Член Союза писателей России (2012).
Автор книг прозы «Бархатный сезон» (2000), «Романтик из Урюпинска, или Долгая дорога в Рио-де-Жанейро» (2007), «Подхватить зеркало» (2017), «В окрестностях Афин» (2019). Несколько рассказов переведены на португальский язык, опубликованы в бразильской газете «Jornal do Commercio».
ИЗ ДНЕВНИКА ПЕРЕСЕЛЕНЦА
(отрывки)
1992 год. 2 июня.
Вчера ровно две недели, как я в Ульяновске. Год назад мы с женой впервые были здесь в отпуске. Помню, как жадно я вглядывался в дома, улицы, в лица людей и думал: «Чем чёрт не шутит, может, придётся сюда приехать насовсем». И как в воду глядел.
Весной этого года в Ташкент пришло письмо от родственницы жены с предложением переехать в Ульяновск, в старый деревянный дом без удобств, где живёт её восьмидесятилетняя бабушка. Каким-то «верхним чутьём» я вдруг понял, что если не сейчас, то нам никогда не удастся уехать из Узбекистана.
Итак, я пока без жены и детей живу один в уютной детской у троюродной сестры моей супруги. Состояние – непонятное! Вроде, как в отпуске: играю на гитаре, гуляю, отдыхаю от всех ташкентских редакционных дел. Регулярно читаю местные газеты. В каком-то из номеров три раза встретил слово «провинция».
На улице, даже в солнечную погоду, слышен мат. Вероятно, здесь такой стиль общения. Женщины, дети – не помеха. Матерятся, кажется, все, включая этих самых женщин и детей.
16 июня.
Я, кажется, начинаю понимать москвичей, живущих в переполненных коммуналках на Арбате и не желающих переезжать в многоэтажные бетонные коробки на окраину Москвы. Моя новая (надеюсь, не последняя) квартира в очень старом деревянном доме, где ни в одной из комнат нет ни одного прямого угла (?!). Дом этот в самом центре старого Симбирска. Потрясающая вещь: выглянешь в окно – деревня! Колонка, раздолбанная дорога, бездомные собаки, шатающиеся пьяные, плохо одетые люди. Здесь же рядом несколько полуразрушенных домов с пустыми глазницами окон. Люди уже переселены, а этот островок каким-то чудом остался…
А выйдешь из дома, пройдёшь метров пятьдесят мимо красно-кирпичной милиции, и пожалуйста – центральная улица города со старыми добротными зданиями дореволюционной постройки, с симпатичным бульваром, с безвкусно одетыми молодыми людьми, с массой спекулянтов, торгующих чёрт знает чем.
Отсутствие в комнате мебели, радио, телевизора, газет и собеседника располагает к размышлениям.
4 июля.
В старой, маленькой, свежепобеленной, оклеенной чистыми обоями квартирке запах жареной с луком картошки. Из репродуктора льётся изумительный тенор Марио Ланца. На дворе хмуро, ветрено, льёт дождь. В крошечной спаленке на полу – ярко оранжевое пластмассовое ведро с водой, а на столе в чёрном бачке проявляется фотоплёнка.
Наконец-то приехала из Ташкента моя милая жёнушка. В такие минуты думаешь: «Может, и правда браки свершаются на небесах?».
1993 год. 7 февраля.
Вот и начался 1993 год. Почти полгода не работал, занимался переездом семьи. Теперь я, жена и младший сын – вместе. Живём у двоюродной бабушки.
Вчера, наконец-то, пошли с женой на концерт Ульяновского симфонического оркестра. Впечатление прекрасное. Звук – отличный. Исполняли «Славянский танец» Дворжака, Второй концерт для скрипки с оркестром Прокофьева и Седьмую симфонию Бетховена.
15 февраля.
Сегодня мой день рождения. В комнате уютно. Печь натоплена. Горит люстра, купленная два года назад по случаю моего сорокалетия. На стене тикают часы, привезённые родителями в сорок пятом из Праги. Под часами старинное немецкое пианино. Бабушка просит сыграть на гитаре, а я давно не играл на пианино. Сажусь к инструменту и играю что-то из пятидесятых-шестидесятых, а в завершении – «Yesterday». Замечаю, что жена беззвучно плачет. Закрываю пианино, одеваюсь и иду на улицу со своей собакой, которую привёз из Ташкента.
Скрипит снег. Небо чистое, звёздное. Воздух прозрачный, морозный. Дышится легко. Настроение улучшается. Становится спокойно и легко. Возвращаемся с Тилой минут через пятнадцать, подходим к дому, и происходит маленькое чудо! Я вижу свой новый дом. Внизу – жёлто-серый снег, вверху – светло-чёрное небо, а посредине, словно небольшой корабль, дом со светящимися жёлто-оранжевыми иллюминаторами-окнами, разукрашенными морозным узором. Два верхних окна слева – мои! Я знаю: там люди, которые меня ждут, там уют и тепло, всё, без чего нельзя жить…