22 июля. 140 лет назад родился историк, переводчик философской литературы Александр Осипович Маковельский (22.07.1884, г.Гродно, ныне Беларусь — 16.12.1969, г.Баку, Азербайджан). Окончил Казанский университет (1907). В 1920 году получил приглашение занять должность профессора в созданном в Симбирске государственном университете имени В.И.Ленина. Вскоре в связи с голодом в Поволжье переехал в Баку. Работал в институте философии и права Азербайджанской ССР.
Автор сочинений «Мораль Эпиктета» (1912), «Понятие о душе в Древней Греции» (1913), «Досократики» (1919), «Древнегреческие атомисты» (1946), «Авеста» (1960) и др. Перевёл многочисленные труды древнегреческих философов.
ПОНЯТИЕ О ДУШЕ В ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ
(отрывок из сочинения)
Понятие души впервые возникло не из размышлений над жизнью сознания; напротив, первоначальный источник его – явления полного или частичного прекращения сознательных процессов (смерть, сон, обморок, патологические состояния). Это первоначальное представление о душе в своих основных чертах одинаково у всех народов. Естественно, оно носит на себе печать своего возникновения. Этот исходный пункт в развитии понятия души известен под именем анимизма.
Древнейший памятник греческого духа – Гомеровские творения развёртывают перед нами анимистическое мировоззрение в высокохудожественных образах. Что же такое душа по представлению гомеровского грека? Душа является здесь странным, парадоксальным на наш современный взгляд существом. По этому представлению душа не играет активной роли ни в жизни сознания, ни в деятельности тела. При жизни человека она стоит в стороне от всех явлений его духовной и телесной жизни, не принимая в них никакого участия. Деятельной и заметной она становится лишь тогда, когда отделится от тела. Правда, как телесные, так и духовные силы человека функционируют лишь до тех пор, пока в его теле пребывает душа. Но не она сообщает человеку жизнь и сознание, не она направляет деятельность человеческого организма, и не из неё вытекают явления мысли, чувства и воли человека. Она не есть ни принцип биологических процессов, ни носительница фактов сознания.
Что же такое она? Это — воздухообразный двойник человека, обитающий в нём, как часть, чуждый и его телу, и его духу. Это никчёмное существо не имеет у Гомера и религиозного значения: боги имеют столь же непосредственное общение с телом человека, как и с его душой, так как мысли, желания и действия человека суть функции его тела. Душа, хотя и переживает тело, но не бессмертна; в самостоятельной жизни (по отделении от тела) она недолговечна. Очевидно, различие между нею и телом не совпадает с тем различием, которое современная наука проводит между духом и материей, ибо, по гомеровскому представлению, жизнь сознания лежит в области тела, а не души. Эта душа столь же материальна, как и тело, а духовными свойствами наделена в меньшей степени, чем связанное с ней тело: её бледное полусознание есть лишь слабый отблеск полного сознания, присущего жизни телесной.
Итак, по гомеровскому представлению, душа и психическая жизнь не стоят друг к другу в отношении причины и следствия. Душа есть не что иное, как депотенцированное тело, и так как жизнь и сознание свойственны телу, то и душа обладает в слабой степени жизнью и сознанием. Если бы мы захотели писать о гомеровской психологии, понимая под психологией совокупность взглядов на факты сознания, то о душе, как видно из сказанного выше, почти вовсе и не пришлось бы говорить. Его психология есть как бы «психология без души».
Каким же образом представляются у Гомера психические факты? Они проектируются вовне и представляются в наглядной вещественной форме. Не человек сам мыслит, чувствует, желает и действует, но в него вселяются и за него действуют внешние ему существа: им овладевает тот или иной бог либо демон. Свои собственные чувства, свою радость и печаль человек видит в окружающей его природе. Вообще, состояния собственного сознания выносятся вовне, а вместе с тем внешняя природа наделяется психическим содержанием и превращается в ряд живых, одарённых сознанием существ разного ранга и значения. Таким образом, получается одухотворение внешней природы и овеществление психики, представление всех психических явлений в наглядной чувственной форме.
Итак, существенные черты анимистического мировоззрения – одухотворение природы, овеществление психики и представление о душе, чуждой духу и телу человека. Что же касается представления о душе, как о бессильном, никчёмном существе, то это отнюдь не общая черта анимистического мировоззрения, но только специфическая особенность гомеровского взгляда на жизнь. Более древний пласт греческого анимизма признаёт души могущественными существами, как об этом свидетельствует культ душ в догомеровскую эпоху.
Что касается источников возникновения первобытного анимизма, то их указывают два: внешний (наблюдение фактов) и внутренний (законы, по которым протекает душевная жизнь человека). В возникновении примитивного понятия души Вундт видит не попытку объяснения душевной жизни или явлений смерти, сна и т. п., но простое констатирование фактов. По его мнению, это – не гипотезы и не теории вообще, не истолкования явлений, но голое констатирование фактов и соединений фактов, причём, конечно, для объяснения способа констатирования необходимо учесть качества констатирующего субъекта…
ИСТОРИЯ ЛОГИКИ
(отрывок из книги)
Диодор учил, что будущее однозначно определено действительным положением вещей. Его известное доказательство против допущения реальной возможности гласило: «Из возможного не может следовать невозможное». Невозможно, чтобы что-либо прошедшее было бы иным, чем оно есть. Поэтому если бы нечто было возможно в более раннее время, то из возможного следовало бы невозможное. Следовательно, оно невозможно. Вместе с тем невозможно, чтобы происходило что-нибудь, что не происходит в действительности.
Таким способом Диодор доказывал свой тезис, что возможно только то, что или существует действительно или будет действительным. А такого возможного, которое не станет действительностью, нет. Если бы из двух противоположных возможностей одна стала бы действительностью, то другая возможность тем самым стала бы невозможной. Следовательно, в этом случае возможное стало бы невозможным, что нелепо.
Диодор Крон дал четыре доказательства против возможности движения, отличие которых от аргументов Зенона Элейского состоит в том, что, отрицая самоё движение тела, он вводит некоторое не совсем понятное положение «тело подвинулось».
Первое доказательство: если бы что-нибудь двигалось, оно должно было бы двигаться или в пространстве, в котором оно есть, или в пространстве, в котором оно не есть; но в первом нет места для движения, так как оно заполнено данным телом, во втором же (где его нет) оно не может ни действовать, ни испытывать что-либо.
Второе доказательство: то, что движется, находится в пространстве; но что есть в пространстве, то покоится; следовательно, движущееся покоится.
Третье доказательство исходит из предпосылки существования неделимых мельчайших частиц материи и пространства. Пока такая частица материи находится в соответствующей частице пространства А, она не движется, ибо она вполне наполняет её; но точно так же она не движется, если находится в ближайшей частице пространства В, ибо если она достигла её, то её движение уже прекратилось; следовательно, она вообще не движется.
Четвёртое доказательство присоединяет к предпосылке существования неделимых мельчайших частиц материи различение частичного и полного движения. Всякое движущееся тело должно сначала двигаться частью своих частиц, прежде чем двигаться всеми частицами. Но немыслимо, чтобы неделимое мельчайшее тело двигалось частью своих частиц.
Из этих четырёх доказательств Диодор делает заключение, что ни о чём никогда нельзя сказать: «Оно движется», но всегда лишь: «Оно подвинулось».
Движением является всякое изменение, исчезновение, становление, а Диодор отрицает эти категории. Так, Диодор доказывал, что нельзя умереть, ибо умереть человек не может ни в то время, когда он ещё живет, ни в то время, когда он уже не живёт; следовательно, вообще нельзя умереть. Подобным же образом он доказывал невозможность уничтожения стены. Стена ещё не уничтожается, пока камни находятся вместе, так как стена стоит. Но тем более нельзя сказать, что она уничтожается, если камни уже разобраны, ибо её уже более нет.
По поводу этих аргументов Диодора существовал такой анекдот. Диодор вывихнул себе плечо и обратился за помощью к врачу Герофилу, знаменитому родоначальнику медицинской школы опытного направления. Герофил шутя сказал Диодору: «Или плечо сдвинулось с места, на котором оно было, или с места, на котором оно не было. И то и другое невозможно. Следовательно, плечо не сдвинулось».